[Рассказ основан на событиях «Санта-Барбары»; время действия: 1987. Мэйсон женат на Виктории, ждущей ребенка не от него. Джулия же беременна именно от Мэйсона. Им приходится много работать вместе в офисе, и ситуация остается пока непроясненной…]
«Нет причины любить тебя, кроме той, что я люблю тебя»
Мэйсон посмотрел на Джулию, такую неуклюжую с большим животом, и его вдруг захлестнула нежность. Мать его ребенка.
- Думаю, ребенку нужно отдохнуть, равно как и его маме, - предложил он мягко.
Джулия воззрилась на него. После всех колкостей, всех ехидных замечаний по поводу ее ума – или его отсутствия, ее компетентности – или скорей ее некомпетентности, после всех его выпадов за последние семь часов! И как раз тогда, когда она начала привыкать к подобному обращению…
- А, Мэйсон Кэпвелл, ты, должно быть, завел себе хобби – заботиться обо ВСЕХ женщинах, которых оплодотворил?
Джулия думала – надеялась, – что он вернется к предыдущему своему настроению и огрызнется, но он только рассмеялся.
- Всех женщинах, которых я…? На мое счастье, их не так много.
Джулия такая забавная, когда не знает, о чем говорит, подумал он.
- Не так уж много и все еще не так много, пока не начнешь забывать некоторые имена, да? – съязвила она.
- Джулия, это неправда; я никогда не был столь распутен… - он сделал паузу, и Джулия внутренне содрогнулась: определенно, ничего непристойного не было в зачатии их ребенка…
Нет, ЕЕ ребенка, ЕЕ ребенка.
И, конечно, на Виктории-то он был женат; так что если вообще в этом было что-то неприличное, так оно относилось только к их, Мэйсона и Джулии, отношениям. Или к их отсутствию, на данном этапе. Ей было так больно.
- Я же не представляю угрозы твоей независимости; надеюсь, ты это знаешь? – поинтересовался Мэйсон, проанализировав то, что, как он считал, чувствовала Джулия.
Она сердито посмотрела на него.
- Просто потому, что я пытался вести себя с тобой вежливо… ну, культурно… ладно, по-человечески, только на секунду, - стоит ли меня за это уничтожать?
- Ты никогда в жизни не вел себя культурно, а что касается вежливости, вежливо ты вести себя мог, один-два раза в жизни, с людьми, в которых ты был крайне заинтересован.
Если он решил быть милым, Джулия этого вынести не могла. Все было хорошо, пока он был невыносим; и было невыносимо, если он был хорошим! В сто раз лучше желать запустить в него тяжелым томом законов и постановлений, чем глядеть в его глаза, полные искренней заботы (уж это-то он точно к ней испытывал), и мечтать опереться на него, чтобы он обнял и поцеловал ее…
Она почувствовала, как к глазам подступают слезы, и торопливо отвернулась. Опоздала: Мэйсон уже заметил. Он встал и подошел к ней.
Мэйсон всегда замечал ее перепады настроения, но явно абсолютно не умел их расшифровывать. Или у него не было больше такого желания – на данном этапе. Эта мысль так ужалила Джулию в сердце, что она не могла больше сдерживаться и расплакалась.
Мэйсон смотрел на нее в замешательстве. Ну что такого он сказал, чтобы вызвать такую реакцию? Она так восхитительно справлялась с его припадками гнева, и теперь, когда он решил дать ей передышку и попытался быть обходительным… О, кто поймет этих женщин?! Что касается Мэйсона, то он сдается.
- Ты устала, - заключил он. – Ты устала, и наш ребенок тоже устал, а я был неразумным тираном.
- Хуже, - всхлипнула Джулия.
- Ужасным хамом, - признал он.
- Хуже.
- Безжалостным мясником?
- Хуже.
- Ну ладно, какие ты еще знаешь слова, кроме «хуже»? – возмутился Мэйсон. – Безмозглым кретином – которым, кстати, я себя чувствую в данный момент?
- Хуже, - выдавила она, хотя отблеск улыбки уже появился у нее на лице.
- Хорошо, хорошо, ты победила. Я был ХУЖЕ, - твое отборное ругательство, самая ужасная брань, которую мне не повредит внести в свой словарь… Ну что, мир, - остаемся друзьями?
Джулия покачала головой. Она не была Мэйсону другом. Но, конечно, это была только ее проблема.
Мэйсон посмотрел на нее. Он все еще протягивал ей руку, которую она отказывалась пожать, и внезапно ему захотелось заключить ее в объятия. Он развернулся на каблуках и вернулся за свой стол.
- Ну, хватит истерик, - сказал он резко. – Кто-то должен заниматься делом, Советник.
Слезы Джулии моментально высохли.
- А чем, ты думаешь, я тут занималась, пока ты… - начала она задиристо.
«Нет причины любить тебя,
Кроме той, что я люблю тебя»
(Пабло Неруда)
Нет причины любить тебя, кроме той, что я люблю тебя,
Я перехожу от любви к тебе к нелюбви к тебе,
То жду тебя, то не жду тебя,
Мое сердце то стынет, то горит.
Я люблю тебя только потому, что ты – тот, кого я люблю;
Я глубоко тебя ненавижу и, ненавидя тебя,
Подчиняюсь тебе, и мера моей изменяющейся любви к тебе –
То, что я не вижу тебя, а люблю тебя слепо.
Может быть, свет января поглотит
Мое сердце своими жестокими
Лучами, украдет мой ключ к подлинному покою.
В этой части рассказа я – та, кто
Умирает, единственная, и я умру от любви, потому что я люблю тебя,
Потому что я люблю тебя, Любовь, в огне и в крови.
Ольга Лисенкова
(перевод стихотворения также О.Л.)
Заглавная "Мэйсон и Джулия"
Другие рассказы о Мэйсоне-и-Джулии
Мои видеомонтажи о Мэйсоне-и-Джулии
На главную
Напишите мне
|
